Мишель, о... оооо... ОООО! *поднял руки над головой, встречая шум и легкое безумие, влившиеся в комнату вместе с шумной толпой плясунов и музыкантов* Нет-нет, сначала погадай... *кокетничает с девушками, смеется, озирается по сторонам, глаза горят жадно, не хочет упустить ни одной детали. Смеется только, слегка растерян, оглушён и очень счастлив*

Мишель, Лаэрт, такое время, а вы слезы... и кровь. Кидайте круг без меня в таком случае) А то заскучаете снова *немного помрачнел*

[dice=5808-9680-3872-3:6:0:]

[dice=1936-1936-5808-3:6:0:]
Ричард Харрис
медведь мой, не затопчите, он еще маленький.

Я не знаю, как играть с этим материалом.

Я за перекинуть, что как в детском саду.

Давайте перекинем, а то как то сложно

Я извиняюсь,  но мне пора, завтра на работу вставать, побежала спать. удачной игры, ребята!

Ричард Харрис
сделайте оригинальное предложение руки и сердца...вашему клену.

Мишель
а Ги ты куда спрятал?

Ричард Харрис
*всплакнул* пусть он скажет "да".

Ричард Харрис, да, увы, Мелеки не выносят веселья долго. Сегодня я неудачлив вдвойне *улыбнулся грустно, поцеловал в щеку, спрыгнул с подлокотника и устроился на полу. Среди пышных юбок, девичьей скорой речи, обнаженных плеч и рук*

*рассмеялся снова, извертелся, разглядывая волны цветастых юбок, стройные девичьи ноги в черных туфлях с массивными каблуками. К выполнению задания приступил не сразу, но, все же, приступил. Выбрал самую юную из девушек, устроив руку на ее талии, чуть надавил другой на горло, принуждая прогнуться, смял губы в поцелуе, глубоком и жадном, который таковым и оставался, вызывая крики и радостное улюлюканье цыган вокруг, пока из уголков сильно распахнутого девичьего рта не полилась кровь. По щеке на ключицу и в разрез платья. Кровью запахло мгновенно, тут же стало ясно, насколько в зале душно. Музыка все еще гремит, каблуки отбивают бодрый ритм, но вот цветастый ряд юбок ломается, истошный женский крик портит песню. За спиной у Ги начинается суетливая возня. Не все понимают, что испугало застывшую, в испуге прикрывшую рот цыганку. Она так явно бледна, что даже шоколадный отлив кожи не скрывает этого. Ги отпускает девушку, и в долю секунды, пока звенит неверно прижатая гитарная струна, бросается на ту, что заметила кровь первой. Выпрыгивает пружиной в воздух, оборачивается, и угождает ступнями женщине в грудь. Она падает на пол набитой песком куклой. Тяжело, безвольно, с глухим, но оглушительно-ясным даже среди не утихшей музыки стуком. От такого начинает звенеть в ушах даже у тех, кто никогда не бился головой. Только хруст грудной клетки, продавленной сильным ударом напоминает - она была живой. Под разметавшиеся черные волосы быстро натекает кровь.
Вопли, теперь их много, звучат в унисон. Причитания, проклятья, суета, грохот гитар, топот десятка ног. Люди всегда пугаются одинаково. Цветастые юбки взметаются уже не красиво, не весело. Ги все еще стоит на груди у девушку, поднимается в полный рост, разгибая колени, оборачивается на Лаэрта, клонит голову, словно указывая в сторону двух молоденьких, что опасливо, хоть и отчаянно, сильно издалека, прогнувшись и почти стелясь по полу, тянут за руку придавленную подругу, как будто бы ее можно высвободить и спасти. Обе рыдают в голос, кричат, умываясь слезами, и зажимают друг другу рты, словно тишина поможет им остаться незамеченными. Вторую, с прокусанным языком уже подняли и оттащили к двери*
Кайфоломы... *спрыгивает на пол* слезы, крики, отчаяние. Мы все умрем. В аду нам приготовлены котлы *размахивает руками, словно дирижирует самому себе* Дайте выпить. *вытирает ладонью окровавленный рот*